Тамара Луук

Текст куратора

Нарочито нейтральный и остроумный Алексей Гордин

Свойственное Алексею Гордину представление об образе художника раскрывается прежде всего через его живописные работы. Его фотографии не слишком часто экспонируются в выставочных залах, они, скорее, воспринимаются как вспомогательный инструмент для его других работ.

Выставка в Городской галерее Таллиннского дома искусства хочет показать что фотография занимает самостоятельное и важное место в очень широком спектре деятельности Алексея Гордина. Почему? Хотя эта сторона его творчества представлена мало, чрезвычайно интересная и невероятно богатая коллекция фотографий значительно расширяет взгляд на его жизнь и искусство. Фотография добавляет к критико-комическому реализму, который стал живописным почерком художника, лишенные интерпретации фрагменты, отражающие богатство окружающего нас мира. Разумеется, без излюбленных тем Гордина и здесь не обошлось: ностальгия по заброшенным зданиям и граффити-послания, критика и смех над собой и обществом, защищенность художественных институций и незащищенность художников, распределение доходов, охраняемое арт-рынком и галереями, меж которыми зажат и раздавлен творец.

Хрупкая взаимозависимость плохо смазанного механизма мира искусства столь же парадоксальна, как и скрытая привлекательность разрушающихся зданий. Алексей Гордин, который в одиночестве руин создает послания, адресованные никому, и выставляет их на обозрение публики и потенциальных покупателей, слишком хорошо знаком с этими противоречиями – ведь они лежат в самой основе его творчества.

Жизнелюбивые фотографии и видеоклипы

Неслучайно мы сосредоточились на сторис Алексея в Instagram, на телефонных фотографиях, которыми сегодня увлекаются миллионы людей. Они появляются и исчезают в бесконечном потоке, доступны каждому и не требуют платы за входной билет в музей или за аренду зала в галерее. Среди тысяч его снимков, запечатлевших благопристойные и не очень моменты повседневной жизни, есть удивительно красивые кадры. Фотографии, созданные увлеченным человеком с наметанным глазом, в основном представляют собой местные или запечатленные во время путешествий виды природы и городов. В этих изображениях нет ни гротеска, ни иронии, но присутствует красота цвета, света и образов, эстетика, не подчеркнутая ни критикой, ни самим художником. Не пытаясь утвердиться в мире искусства, эти фотоснимки учат нас любить жизнь, которую мы упускаем из виду, критикуя себя и других.

Фотографический взгляд Гордина подобен взгляду живописца: плоскостность и отсутствие глубины изображения, снятого на айфон, компенсируется удачно выбранным ракурсом, естественной красотой цветов и света. Однако его живописное видение сильно отличается от многих современных художников, использующих фотографию.¹ Выразительная сила картин Гордина иллюстративна; качества самой живописи остаются вторичными, а фразы, начертанные на поверхности холста, не оставляют места для «неверного» толкования. Его живописная практика, хотя и более трудоемкая и энергозатратная, несет в себе актуальность плакатной документалистики, в то время как в его фотографии такой эффект отсутствует.

Эстетически заряженная эмоция

Что больше всего отличает фотографии и картины Гордина, – это их эстетический заряд. Принимая во внимание различия между фотографией и живописью как видами искусства, такое сравнение кажется неуместным, если же учесть реализм обоих используемых Гординым медиумов, то бросаются в глаза и заложенные в них эмоции. Художник, который обращается с ценностными и моральными категориями с нарочитой нейтральностью и хитроумной насмешкой, позволяет эстетической беспристрастности своих фотографий выражать жажду жизни, радость открытия и катарсическую красоту.

Художники из русской культурной среды все чаще обращаются к красоте и поэтике как к способу самовыражения, предпочитая их концептуальным посланиям, к которым они часто относятся со скептицизмом и осторожностью.² Многие эстонцы, столь же настороженно относящиеся к красоте, тем не менее, признают ее привлекательность. Еще одним источником взаимопонимания между двумя общинами, эстонской и русской, выступает сама природа.

Эстонский взгляд способен отличить следы разрушения, вызванного вмешательством человека, от самодостаточности природы, признавая ее силу и стойкость – качества, не свойственные истории и которые не требуют перевода на разговорный язык. Так же и Гордин. Он путешествует с удовольствием, так часто, как это возможно³, нередко бывает в горах. Его завораживает необъятность ландшафтов, будь то природные пейзажи или городские виды — он сфотографировал множество из них.

Утешительная легкость и страсть к бытию

Не будучи ни эстонцем, ни русским по национальности, Гордин родился в Томске в семье депортированных и вернулся в родной дом в Пярну после восстановления независимости Эстонии. Учился в русской гимназии в Пярну, затем в Эстонской академии художеств и Хельсинкском университете искусств. Он хорошо владеет как английским, так и эстонским языками, но именно в русскоязычной среде чувствует себя как дома. Алексей говорит о конфликте поколений в русской общине, но вряд ли его рассудительность и интеллигентность спасут его самого от духовных странствий и жизни в постоянном переходном состоянии.⁴ Отсюда, вероятно, и обращение к руинам прошлого⁵, и его осознание пропасти между тоской по простору и стесненностью обстоятельств – мировоззрением небольшой нации, часто с подозрением относящейся к чужакам.

Хотя над Алексеем, как и над его эстонскими согражданами часто нависает топор неопределенности, он чувствует это острее. Осознание того, что все мимолетно, придает ему утешительную легкость и страсть к жизни. Тяжесть неразрешимой бессмысленности принадлежности⁶ смягчается ярким и общительным характером Гордина, его страстным, хотя и противоречивым отношением к искусству капиталистической эпохи и его полной надежды верой во всемогущество природы и времени, которое однажды возьмет верх над конфликтностью человеческих отношений.

Всегда свеж, всегда в движении

Алексей, получивший высшее образование как живописец, не новичок и в области фотографии. В школьные, а затем и в студенческие годы он получал награды на фотоконкурсах, организованных как в его родном городе Пярну, так и по всей стране. Однако «профессионал» — пожалуй, самое неподходящее слово для его характеристики, ведь настоящее обаяние и миссия Алексея Гордина, кроются в его способности оставаться вечным художником-любителем, для которого искусство важно, но жизнь интереснее. «Как остановить жизнь, чтобы начать рисовать?» — задает он остроумный вопрос на одном из своих полотен, где изображено кладбище. Однако сам художник неизменно свеж и всегда в движении, его свежесть проистекает из открытости и благожелательности, а его пребывание в русле — из соответствия нашему современному художественному ландшафту. «Я считаю себя художником-исследователем, и хорошим человеком», — говорит Алексей в интервью Павлу Головкину.⁷ О том, что он хороший и заботливый друг, свидетельствует и восклицание, позаимствованное им с чьего-то настенного граффити, которое он приводит в своем посте в Instagram: «Да погоди ты умирать, может что-нибудь придумаем!»

… … 2021/2025

…
…
2021/2025